Последний гвоздь в гроб грузинской ССР
Парламент Грузии единогласно принял «хартию свободы», соединяющую в себе положения американского «патриотического акта» и «законов о люстрации» стран восточной Европы. Третья составная часть «хартии» - запрет на использование советской символики. Причём её положения гораздо жестче всего, что принято например в прибалтийских государствах.
Согласно «Хартии», отныне, на всей территории Грузии запрещается использование каких бы то не было символов советского периода. Формально они приравниваются к фашистским, но специфика Грузии в том, что в отличии от балтийских стран, на южном кавказе не было периода нацистской оккупации, поэтому отрицание символов направлено исключительно против советского союза, всё ещё, по мнению властей, «хватающего» Грузию из прошлого.
Положения закона требуют, чтобы все памятники советской эпохи, в том числе скульптуры, барельефы на зданиях и так далее, были немедленно уничтожены. Либо, если они представляют художественную ценность, перенесены в «Музей советской оккупации». http://www.grani.ru/Politics/Russia/m.106220.html Это положение закона вызывает двоякое чувство: тем самым авторы признают, что по их мнению, «гений и злодейство» вполне совместимы.
Реально, борьба «с советским монументализмом» в Грузии давно завершена: памятники Ленину снесли ещё в начале 1990х годов. Оставался единственный в своём роде памятник Сталину в центре его родного гори, http://slon.ru/blogs/travin/post/416939/ но в прошлом году власти всё таки рискнули его убрать, пообещав хранить в Музее оккупации.
Тот памятник уж точно не представлял никакой художественно ценности. Впрочем, в экспозиции музея шестиметровый Сталин так и не появился. Не столько из за утончённого художественного вкуса его руководства, сколько из за боязни того, что жители Гори взбунтуются и вновь водрузят «нашего усатого дядю Иосифа» на его пустующее место, где в скором времени должен появится монумент в память «жертв российской интервенции 2008 года».
С барельефами, мозаичными панно, стелами (в том числе твореньями рук вечного и вездесущего Церетели) всё проще: снесут или уничтожат по решению муниципалитетов. Одновременно переименуют все улицы, названия которых символизируют «проклятый период истории».
«Хартия Свободы» запрещает бывшим комсомольским и партийным работникам а также секретным сотрудникам и осведомителям КГБ СССР занимать должности в госаппарате. При МВД Грузии создаётся «реестр агентов КГБ». Бывшему информатору и сексоту «великодушно» посоветуют немедленно уйти с госслужбы «по состоянию здоровья» или по любой иной благовидной причине. Если же тот заартачится и не примет «правильное решение» до 2012 года, представители специальной межведомственной комиссии созовут пресс-конференцию, назовут имя агента и передадут все его донесения журналистам для публикации.
Третья часть хартии, усиливающая права и возможности спецслужб, практически списана с американского «патриотического акта». Тем, кто опасается, что возможность внесудебных обысков и проверок а также установление единой системы слежения по всей территории страны может нарушить права и свободы граждан, авторы отвечают именно примером США. Главный инициатор законопроекта, Депутат Георгий Тортладзе при этом указывает: «США подверглись атаке только один раз, - 11 сентября 2001 года а наша страна постоянно находится в условиях непрекращающейся войны и агрессии».
Эта цитата свидетельствует, что вся «Хартия» на самом деле направлена не против бывшего СССР а настоящей России, которую в Грузии считают агрессором и «оккупантом исконно грузинских земель».
Прикладное значение самой Хартии ничтожно мала: все памятники и символы прошлого в Грузии давно изведены. Остались два-три барельефа Сталина на здании бывшего института марксизма-ленинизма, где в 1992-1995 годах заседал парламент, но соскоблить их не составит труда. Более того, по иронии судьбы, это сделает не государство на деньги налогоплательщиков а иностранный инвестор, который уже начал переоборудовать бывший ИМЛ в пятизвёздочный отель.
Что касается агентов КГБ и бывших партийно-комсомольских работников, абсолютное их большинство уже давно сидит по домам и ухаживает за внуками: одна из особенностей современной Грузии в том, что «революция роз» была ещё и «ейджевой» революцией, после которой на любом поприще общественной жизни от культуры до журналистики (не говоря о политике и госслужбе) практически невозможно найти человека старше 35 лет. http://shimerli.livejournal.com/576672.html?thread=3414176 Все остальные действительно считаются пенсионерами, давно отставшими от жизни и неактуальными (то есть в данном случае неопасными) во всех смыслах.
А права спецслужб и МВД по контролю над гражданами давно расписаны в других законах. Например «О борьбе с терроризмом» и «Об отмыванием денег». Новый закон им немногое прибавит.
Так какой же смысл триумфально принимать хартию, абсолютно бессмысленную в практическом плане? Неужели власти испугались голодных пенсионеров, составлявших большинство участников недавних протестов в Тбилиси?
Думается, дело в другом: для Михаила Саакашвили и его команды закон о люстрации и борьбе с советским монументализмом, сам по себе символический акт, демонстрирующий принадлежность Грузии к особой «восточноевропейской общности», возникшей в процессе и после распада советской империи.
Этой общности присущ ряд характерных мифологем, понятийных схем, как и совместных подходов. «Новые европейцы» часто выступают с общих позиций при оценке событий на пространстве бывшего СССР. Достаточно вспомнить визит в Грузию пяти восточноевропейских лидеров в Августе 2008 года. http://www.inosmi.ru/caucasus/20100413/159256541.html Недаром Михаил Саакашвили назвал свою революцию «третьей волной освобождения Европы».
Наконец, само по себе радикальное отрицание, в том числе отрицание прошлого, с учётом грузинской ментальности, работает на усиление имиджа власти как «решительной и способной на волевые поступки». А это всегда выгодно и приятно в условиях, когда, на самом деле, никаких волевых усилий и не требуется: Грузинская ССР давно в прошлом, но молодая поросль политиков, которые никогда по настоящему и не жили в Советском Союзе, не могла упустить возможности и отказаться от удовольствия, эффектно забить последний гвоздь в его гроб.
2011